Материалы книги «Дети войны — духом сильны» под общей редакцией Барнаульской городской общественной организации ветеранов (пенсионеров) войны, труда, вооруженных сил и правоохранительных органов.

Бледнова Ульяна Сергеевна родилась 13 марта 1941 года в селе Кисели, Смоленской области.

Я принадлежу к поколению тех, которые, по словам поэтессы-фронтовички Юлии Друниной, «только рождались в войну». И до сих пор поражаюсь: как это удалось моей маме, которая сама была тяжело больна, уберечь от смерти меня, родившуюся на оккупированной Смоленщине, и других детей, моих сестёр?!
…Послевоенный многострадальный Смоленск, израненный, поднимающийся из руин и пепла. Сюда перевезла нас мама после смерти нашего дяди и её родного брата-фронтовика, у которого она оставила нас, пока устраивалась в городе, и который умер прямо у нас на глазах.

И вот мы в городе – привыкаем к новой жизни. Пять семей (вдовы с детьми!) – в 24-метровой комнате! Сейчас это и представить трудно, а тогда нам казалось раем (хотя уроки приходилось делать на подоконнике)…

Устроилась мама и старшие сёстры работать на стройку. Целыми днями на улице – и в жару, и в мороз. Сил уходило много, а питание…

Мне так хотелось чем-то порадовать маму! И я, девятилетняя девочка, прочитав в паспорте, что родилась она четырнадцатого марта, решила откладывать копейки, которые она давала мне на булочку и чай в школе, и за накопленные эти грошики смогла купить блюдце с голубой каёмочкой и золотистой полосочкой по краям (как сейчас вижу!), на нём разложила сто граммов пряников, а между ними несколько конфеток (у меня хватило денег только на пятьдесят граммов). Получилось красиво, и я была просто счастлива, ожидая именинницу с работы. Но мама, к моему огорчению, не обрадовалась, а отругала меня, считая, что без спроса взяла деньги (в семье каждая копейка была на счету). А потом, разобравшись, благодарила, просила прощения, плакала, растроганная…

Не могу забыть тот день, когда мы с сестрой Галей долго-долго стояли в бесконечной очереди в овощном магазине, расположенном в подвале, где спёртый воздух пронизан запахом плесени, кислятины и пыли. Уже простояли несколько часов и чуть не падали от усталости, и вдруг, когда мы были уже почти у прилавка, обнаружилось, что Галя потеряла деньги: нечаянно выронила их. Нашему горю не было предела. И тут старушка в клетчатом платке и видавшей виды телогрейке отдала нам свои: «Берите, не стесняйтесь, а то вас мама, наверно, ругать будет».

Мы, воспитанные строгой мамой, которая приучила нас ничего ни у кого не просить и даже не смотреть, когда люди едят. (Мы так и делали: в школе на большой перемене становились в уголочке, доставали приготовленную мамой из отрубей, травы и ещё чего-то лепёшку, сложенную пополам, и брали каждый свою половинку. И казалась она нам немыслимым лакомством). И у этой старушки мы не смели взять деньги, но она нас уверила, что у неё ещё есть, и заставила взять. А потом сама же и нашла их: нащупала их на полу палкой, на которую опиралась, и показала нам нашу «пятёрку», на которой отпечатались следы чьих-то галош.

Есть особая память – память сердца, и эта память то и дело возвращает меня в далёкое послевоенное детство.

 …Я делаю игрушки
 До самой темноты:
 Из деревяшек – пушки,
 Из лоскутов – бинты.
 Я буду санитаркой,
 А печка – лазарет.
 Бойцам на печке жарко,
 Но лучше места нет…

Автор: Бледнова Ульяна Сергеевна