Сборник «Наше военное детство», Алтайский государственный колледж.

Галина Георгиевна Фомина 1936 г. рождения. Преподаватель экономики, отличник СПО РФ.

Мне было четыре с половиной года, когда началась война, и 8,5 лет, когда война закончилась. Ясно помню, когда все люди, большие и маленькие, собрались на площади, т.к. объявили войну – и первые мужчины отправились на фронт. В числе  их был и наш папа, которого мы провожали всей семьей  (это мама, брат, сестра и я). Мы плакали, как и все семьи. Это было запоминающееся и страшное зрелище, когда вся площадь как будто залита слезами детей и матерей. Но мы, как и все, надеялись, что скоро папа вернется. По громкоговорителю на всю площадь звучали музыка и выступления тех, кто уезжал на фронт, и тех, кто провожал.

В 1941-м году сестра пошла в школу, брат – в 8-й класс, а мама ждала еще одного ребенка, который появился у нас 6-го ноября 1941 года. Итак, у нас уже четверо детей. Мама работала с раннего утра до вечера, а летом еще заготавливала сено для коровы, а зимой ходили с санками за Обь собирать дрова, чтобы отапливать квартиру. От папы приходили письма регулярно, где он писал, что скоро разобьем врага и вернемся домой. Просил, чтобы ему писали дети, и мы ему писали. Но вдруг мы не стали получать письма, а потом пришло письмо из госпиталя, где папа после ранения лечился. После госпиталя он опять пошел на фронт и прислал нам фотографию в военной форме – он был офицер, коммунист, политрук. Мы его очень любили и гордились  им.

Война продолжалась, наши войска двигались на запад. Мы каждый день смотрели на карту, которая висела у нас в комнате. Здесь, в тылу, жилось все труднее и труднее. Дети, играя на улице, ели всякие растения: «калачи», лебеду, стебельки и т.д. Конфет мы не знали. И однажды мы, все ребятишки, которые играли на улице, отравились, как потом выяснилось, – беленой. Нас спасали перепуганные взрослые.

А на фронт уже стали отправлять молодых парней. В 1942-м г. 25-го ноября брату исполнилось 17 лет, он учился в 10 – м классе, а  7-го января 1943-го года его уже проводили на фронт. Получив от него письмо, мы узнали, что часть ребят, в т.ч. и его, отправили на учебу в Бийск на три месяца, после чего их  всех,  наскоро обученных, отправили на передовую. Помню, мама очень хотела, чтобы Витя и папа встретились там, т.к. они случайно находились недалеко друг от друга и даже в одном городе, но они так и не смогли встретиться. Она очень переживала.

А 24-го октября 1943-го года мама видела сон, что Витя тонет – и она не может его спасти. Вскоре пришла к нам похоронка, а потом письмо от Витиного друга, Вани Хлебникова. И мы узнали, что Витя был тяжело ранен: у него руки и ноги оторвало, ослеп. Два часа он мучился и кричал: «Мама!» – это было 24-го октября 1943-го года. Так он погиб. Тяжелая утрата запомнилась на всю оставшуюся жизнь нашей семьи, т.к. мама долго почему – то молчала. Ведь ей надо было еще нас троих  растить: это Лиля, я и маленький братик.

Когда мне исполнилось 6,5 лет, я записалась в школу, т.к. мои подружки были 7 и 8 лет, а учительница сказала маме: «Пусть ходит». Так я начала свое образование. Тетради сама сшила: из папиных конспектов (он перед войной кончил Высшую партийную школу) – вырвала чистые листы. Сумку для школы сама сшила. Карандашей в доме было достаточно. Тогда в первом классе писали карандашами. Нас в классе было две  шестилетки, и нас посадили вместе на 1-й парте. Учились мы хорошо, и нас перевели во 2 –й класс. Я помню, как бедно жили все дети. Они плохо были одеты, а некоторые ходили в американской одежде: ботинки на деревянной подошве, одежда не по росту. Я – то ходила в обносках своей сестры и была довольна. Тогда никакой одежды не могли купить детям, кто в чем ходил. Жили – лишь бы прожить.

Итак,  1945-й год, 9 Мая – я закончила 2-й  класс. Мы, дети, проснулись, а мамы нет, и нам тётя сказала, что она рано утром по радио услышала об окончании войны и побежала поднимать флаги: мама во время войны вступила в ряды ВКП (б) и была очень активной.

Опять моё яркое воспоминание: большая площадь, где все люди плачут и радуются. Это был митинг, посвящённый Победе. Мы, дети, побежали рвать цветы на падун, что на спуске к Оби: там цветы уже расцвели. И мы с этими цветами бежали на митинг, дарили их военным – раненым, –  которые уже пришли с войны по ранению. Это был такой праздник, который невозможно забыть даже через 100 лет. Необыкновенное яркое солнце, такой тёплый день и столько людей, которые радовались и плакали, целовались, обнимались, пели и плясали.

В нашей семье были слёзы и слёзы, хотя война кончилась, но папа лежал где-то в госпитале, а Витя погиб. Общий подъём настроения всё равно был. Только через два месяца папа приехал домой – больной, инвалид, ведь всю войну он был политруком, а это значит – в первых рядах. Мы, семья, почувствовали большое счастье. Вспоминаю, как часто он рассказывал о войне, о боях и потерях. О своих друзьях, однополчанах, о блиндажах, землянках и окопах, где они лежали; о людях, с которыми он общался все эти военные годы. Папа прожил всего 10 лет после войны. Мы, дети, выросли и благодарны ему за это. В Барнауле есть книга Памяти, посвященная 50-летию Победы в Великой Отечественной войне, в неё занесено имя нашего брата Ельчина Виктора Георгиевича. И на Мемориале, на площади Победы, есть его имя.