По материалам радиопрограммы «Поэты в погонах»

Ветеран Великой Отечественной войны, литератор Алексей Ефимович Сотников родился 12 ноября 1912 года в селе Большой Самовец Грязненского района Воронежской области в семье железнодорожника, в которой было 13 человек. В 1925 году родители и дети в поисках лучшей жизни переехали на Дальний Восток. А еще через год в село Половинкино  Рубцовского района Алтайского края, а после и в сам Рубцовск.

Учиться будущий поэт из-за бедности  его семьи начал поздно — в 12 лет. Окончил всего пять с половиной классов. И пошел работать учеником библиотекаря в клуб железнодорожников Рубцовска. В 1933 году переехал в село Алтайское этого же района, где устроился на работу в районную газету «Колхозник Алтая» литсотрудником.

Писать стихи и рассказы Алексей начал ещё в школе. Первые стихи были опубликованы в новосибирской комсомольской газете «Большевистская смена» и ленинградском журнале «Резец».

На фронт Алексей Сотников ушел в декабре 1941. Оставался в рядах  Советской армии по март 1947 года в 232-й Сумско-Киевской стрелковой дивизии. За время службы получил награды: орден Красной Звезды и Отечественной войны II степени, а также медаль «За победу над Германией». Демобилизовался в звании старшего лейтенанта и вернулся на Алтай работать в газете «Алтайская правда».

Умер Алексей Ефимович Сотников 20 октября 1994 года. Похоронен на Черницком кладбище Барнаула. С мая 2017 года могила поэта взята под охрану «Алтайской краевой общественной организацией охраны памятников истории».

 «В ОКОПАХ»
 Когда сползёт в траншею с кручи
 Солдат, ни слова не сказав,
 Когда песок струёй сыпучей
 Течёт в открытые глаза, — 
 Мы видим смерть. И пальцы сами
 Упрямо тянутся к куркам,
 И скорби дым, и мести пламя
 Бушует в залпе по врагам.
 А вместе с тем, и это свято,
 Когда солдат падёт в бою,
 Душа живущего солдата
 Жалеет сироту семью.
 Пускай, недолог срок до боя,
 В котором пасть ему черёд,
 Припомнит он, в село какое
 К семье кормилец не придёт.
 В спокойный час единый за день
 Заточит карандаш штыком
 И, лист разгладив на прикладе,
 Он долго шепчет над листом, 
 Как будто тут, в окопе длинном,
 Он перед женщиной седой,
 Что сотни раз оплачет сына,
 А будет ждать его домой.
 Бывает, дружная пехота
 Вдруг распоётся — не унять,
 Но и тогда не в силах рота
 Забыть горюющую мать.
 Поют бойцы, а в песне снова
 Всё те же горечь и беда.
 «..Жена найдёт себе другого,
 А мать сыночка — никогда».
  
 «РЕГУЛИРОВЩИЦА»
 Если есть среди нас былинный,
 Пьедестала достойный герой,
 Это — девушка с карабином
 У шлагбаума в стужу и зной.
 Под Можайском в её сигнале
 Кровь мне виделась издалека,
 В Заднепровье нас провожали
 Соколиные взлёты флажка.
 Не развилки и переправы —
 Путь к победам вверяли мы ей.
 На геройской скрижали славы
 Сохрани её, память людей!
 Бьётся солнце в Берлине с мраком.
 У рейхстага, встречая восход,
 Под советским дорожным знаком
 Наша девушка вахту несёт.
 — Путь свободен! — 
 В воздухе зыбком,
 Пламенея, порхает флажок,
 На курносом лице — улыбка,
 Над глазами — кудряшек виток.
 А глаза до того родные,
 Что душа начинает цвести, —
 Будто рядом сама Россия,
 Отстоявшая к миру пути!
  
 «К ПОРТРЕТУ С ФРОНТА»
 Хотя на карточке военной
 И весел я, и брав на вид,
 А мать родная непременно
 Её слезами окропит.
 Отец открыто не заплачет,
 Но этот снимок в свой черёд
 Не раз, не два к глазам незрячим
 Рукой дрожащей поднесёт.
 Им будет нелегко заметить
 Со стариковской слепотой,
 Что у солдата на портрете
 Уже Карпаты за спиной.
 А мне в тот полдень или вечер
 Уж мерить прусские края,
 Мечтать упрямее о встрече,
 Твердить, надежды не тая:
 — Пусть до Алтая путь огромен,
 А впереди сражений дым,
 Я скоро буду в отчем доме
 Не на портрете, а живым.