Сборник «Наше военное детство», Алтайский государственный колледж.

Леонид Петрович Мальченко — 1927 г. рождения.     Преподаватель электротехнических дисциплин АПК

До войны мы жили на Украине, в Харькове. 22 июня 1941-го года – воскресенье.

Накануне мы с матерью, я и брат, находились в гостях у бабушки. Меня с утра отправили на рынок купить керосин. Пункт продажи керосина открывали около 12 часов дня, и возле него собиралась довольно солидная очередь. По радио передали выступление Молотова, в котором сообщалось о нападении фашистов на нашу страну. Это сообщение у слушателей вызвало разные чувства. У меня, например, это вызвало эйфорию. Тем более, накануне в кинотеатрах демонстрировался фильм «Если завтра война», ярко показывающий мощь Красной Армии. Через весь фильм проходила мысль: «Мы войны не хотим, но себя защитим,  оборону крепим мы недаром,  и на вражьей земле мы врага разгромим малой кровью, могучим ударом!»

Мысль о непобедимости Красной Армии поддерживали литература и газеты. Книги Шпанова: «Первый удар», Адамова «Тайна двух океанов», Казанцева «Пылающий остров» этому пример.

Мне, как, я думаю, и другим мальчикам хотелось отправиться на фронт и принять участие в уничтожении врага. Через 2 дня отец ушёл на фронт – и все хозяйственные мужские обязанности он возложил на меня, а мне ещё не было и 14 лет. Дальше  была эвакуация из Харькова в эшелонах с демонтированным оборудованием швейной фабрики  им. Тенокова, на которой работала моя мать. Эвакуация проходила 25-го сентября 1941-го года. Вечером под бомбёжкой, прижимаясь к домам, я, брат и мама пробирались по пустынным улицам к месту посадки. Отправлялись ночью. Уезжая из Харькова, я думал, что это ненадолго. Думал, что к Новому году мы вернёмся, а вышло иначе. Только через 10 лет я попал в родной город, во время преддипломной практики, которую проходил студентом машиностроительного института в 1952-м году на ХТЗ (Харьковский тракторный завод).

Ехали мы долго, часами стояли на полустанках. В пути пережили 4 бомбёжки. Через 3 недели прибыли на станцию Чуфарово Ульяновской области. Через 2 недели добрались до пункта назначения. Это рабочий посёлок Калинино-Языково, где была фабрика по производству сукна. На четвертом и третьем этажах фабрики оборудовали два цеха эвакуированной фабрики: закройный и пошивочный, где изготавливали обмундирование для Красной Армии.

С декабря 1941-го года на фабрике началась моя трудовая деятельность в закройном цеху резчиком кроя. Работали мы по 12 часов в смену. За смену так вымотаешься, что не чувствуешь ни рук, ни ног. Скорей бы уснуть и отдохнуть.

Через год, в декабре 1942-го года,  нас нашли родственники: мать и сестра моей матери, ранее эвакуированные из Харькова в Сталинград с заводом ХТЗ, а затем в Барнаул. Нам прислали вызов, и таким образом я попал в Барнаул, где с осени 1942-го года на базе эвакуированных заводов ХТЗ, СТЗ (Сталинградский тракторный завод) и С-10  (Ленинградский завод) начал строиться завод  №77 –  наш барнаульский  завод транспортного машиностроения  — «Трансмаш».  С марта 1943-го года я начал работать на этом заводе слесарем-расточником в цехе №110 на участке шатуна. Были это тяжёлые годы, жили впроголодь. Хорошо помню, как мы ходили на поля совхоза МВД после таяния снега и выкапывали не выкопанную осенью промерзшую за зиму картошку. Из неё жарили «драники».  И это была «райская пища». В основном питались один раз в сутки, в заводской столовой. На первое – «затируха» (мучная баланда), на второе – омлет из яичного порошка (американская помощь по ленд-лизу), каша из могара. Могар — это растение семейства метляковых, зерновая и кормовая культура. Зерно его составляет четвертую часть зерна пшена. Мы, рабочие, получали хлеба по    800 гр в день, служащие и дети – по 500 гр. Было тяжело, но никто не роптал. Работали по 12 часов без выходных дней, а в пересмену – по 18 часов.

В 1943-м году правительство решило открыть школу для рабочей молодёжи. И это было правильно, т.к. большое число мальчишек были вынуждены бросить школу и идти работать на производство. В ШРМ оказался и я. В 1941-м году я перешёл в 7й класс, но занятия так и не начались. Наша школа с первых дней войны превратилась в госпиталь, а в сентябре мы эвакуировались из Харькова. В октябре фашистские войска захватили город. Поэтому, как только открылась школа при заводе – ШРМ №6, — я пошёл учиться. Преподавателями были работники завода, которые до войны были учителями школ и преподавателями институтов. Учились мы вечером после работы в цехах. 12 часов на работе и 4 часа в школе, к тому же без учебников, без тетрадей. Писали между строчек на газетах. Было трудно, но выдержали и это. На заводе к нам относились с пониманием, в школе — тоже. Например, мне было установлено задание. Это то количество деталей, которое составляло около 120% нормы. Я мог  быстро выполнить задание и оставшееся время использовать для подготовки к урокам, выполнить домашнее задание.

 Школу я окончил в 1947-м году. Вот такое мое «военное» детство!